Актёры

Актрисы

Новое на сайте

Режиссёры

Спектакли

РАМТ

Forever

А зори здесь тихие...

Бескорыстный убийца

Вишнёвый сад

Дневник Анны Франк

Король-олень

Лоренцаччо

Повелитель мух

Правила поведения в современном обществе

Самоубийца

Таня

Тень

Чисто английское привидение

Шинель

Премьеры 2002-2003

Что надо увидеть

МХТ

Большой театр

Мастерская П. Фоменко

МТЮЗ

"Новый глобус"

РАМТ

САТИРИКОН

Современник

Спектакль "Апостол Павел"

Студия театрального искусства

Театр "Cheek by jowl"

Театр "Complicite"

Театр "Et Cetera"

Театр.doc

Театр "Апарте"

Театр имени Вахтангова

Театр имени Моссовета

Театр имени Пушкина

Театр "Мено Фортас"

Театр "Практика"

Театр на Покровке

Театр на Таганке

Театр на Юго-Западе

Театр Около дома Станиславского

Театр "У Никитских ворот"

Театр Табакова

Учебные театры

Фонд Станиславского

Фестиваль "Новая драма"

Центр драматургии и режиссуры

Ссылки

Гостевая

РАМТ

Основная сцена

Вишнёвый сад

Автор

Антон Чехов

Режиссёр

Алексей Бородин

Художник-постановщик

Станислав Бенедиктов

Художник-ассистент

Лилия Баишева

Художник по гриму

Людмила Левченко

Художник по свету

Борис Волков

Балетмейстер

Лариса Исакова

Музыкальное оформление

Натали Плэже

Режиссёр-ассистент

Инна Савронская

Помощник режиссёра

Игорь Питерский

Продолжительность

2 часа 30 минут с антрактом

В скобках имена больше не участвующих в спектакле актёров

Раневская Любовь Андреевна

Лариса Гребенщикова

Аня, её дочь

Дарья Семёнова

Варя, её приёмная дочь

Ирина Низина

Гаев Леонид Андреевич, брат Раневской

Юльен Балмусов

Лопахин Ермолай Андреевич, купец

Илья Исаев

Трофимов Пётр Сергеевич, студент

Пётр Красилов,

Константин Богомолов

Симеонов-Пищик Борис Борисович, помещик

Сергей Серов

Шарлотта Ивановна, гувернантка

Оксана Санькова

[Маргарита Куприянова]

Епиходов Семён Пантелеевич, конторщик

Евгений Редько

Дуняша, горничная

Татьяна Матюхова

Фирс, лакей

Юрий Лученко,
Владимир Калмыков

Яша, молодой лакей

Степан Морозов

Прохожий

Юрий Григорьев,

Роман Степенский

Начальник станции

Алексей Розин

Почтовый чиновник

Олег Скляров

Гость

Вячеслав Манучаров

 

Оценка: 10

Отзыв: В спектакле очень важно оформление сцены. Всё с самого начала выглядит запущенно, затхло, заброшенно, пусто (пусты и здесь и многие герои - Яша, Раневская, Дуняша, Шарлотта), всюду белые полотна, которыми накрыты стены и даже сам Вишнёвый сад, роль которого исполняет пустой зрительный зал (зрители сидят на сцене). Очень большое значение имеет и маленький домик, на который все с умилением смотрят как на детскую, как на счастливое прошлое, которое невозможно вернуть. Но почти все герои не хотят замечать, что всё уже в прошлом, они продолжают делать вид, что всё по-прежнему, всё замечательно, жить счастливо и ничего не делать. А когда Лопахин или Гаев всерьёз говорят о проблемах, о том, что делать с Вишнёвым садом, все остальные от них отмахиваются, или попросту их игнорируют. Они сами озвучивают свою позицию - "Бог поможет", "Что мне до шумного света". Очень показателен эпизод, когда приезжает Раневская и Лопахин хочет с ней поздороваться, поговорить, а она несколько раз проходит прямо перед ним и упорно его не замечает. Он здесь лишний, он здесь не нужен. Здесь у Лопахина нет такой детской и сильной любви к Раневской, как у Лопахина из спектакля Някрошюса. Он просто относится к ней с огромным уважением и благодарностью, и очень хочет, чтобы его поняли, чтобы его послушали. Но его не слушают. И это начинает его раздражать, он проявляет своё совершенно явное недовольство - как же так, он от сердца хочет помочь, а его помощь не принимают, эти неделовые люди считают, что всё само как-то сложится. А так не бывает. Все, кроме Лопахина и Гаева, которому в прямом смысле затыкают рот, даже когда он говорит по делу, вовсе не думают о том, что будет с садом. Раневская иногда об этом говорит, но говорит неискренне, наигрывая. Когда приходит известие о продаже сада, все им поражены как молнией, как будто это произошло внезапно, без всякого предупреждения. В конце спектакля, перед отъездом, собирая вещи, собирают и вишнёвые деревца, и домик - символ счастья, который предварительно разбирают, причём делается это не бережно, а грубо, небрежно и деловито, всё сбрасывается в одну кучу как старый, никому ненужный хлам.

Дуняша и Аня с самого начала предстают весёлыми, наивными, впечатлительными, легкомысленными, глуповатыми девушками. И только в Ане обнаруживается что-то более серьёзное - утончённость и чувственность натуры, тонкое и умное понимание жизни. Точно также, как Дуняша, что очень важно, здесь выглядит и Раневская. Она приехала домой не насовсем, что чувствуется сразу. Она с самого начала знает, что вернётся в Париж к своему "любимому" и почти ничто из происходящего в доме её не волнует. Она просто приехала на отдых. Да, она вспоминает прошлое, говорит, как прекрасен сад, сожалеет о нём - но за исключением некоторых моментов всё это лишь на словах. По-настоящему она сожалеет, лишь когда говорится, что сад продан, и когда она покидает дом, но и в этих случаях она заглушает чувства патетикой.

В Варе, опять же с самого начала, сильно чувствуется отличие от Дуняши и Ани. Это проявляется даже в том, как она встречает сестру. Иногда в ней проскакивает такая же молодость непосредственность, но сразу же исчезает. Когда она общается с Аней, она обращается с ней как с дочкой. В ней чувствуется тоска по своей ещё не ушедшей молодости, по своей невозможности устроить жизнь, загруженность хозяйством. Она ото всех запирается, и никому по-настоящему не открывается.

Лопахин у Ильи Исаева пока довольно неровный - кое-где он "недоигрывает", где-то переигрывает, где-то невольно копирует интонации Евгения Миронова, но нельзя не принимать во внимание, что Исаев - начинающий актёр, а эта роль всё-таки рассчитана на более опытного актёра. Но думаю, со временем он "разыграется" и всё станет гораздо лучше. Лопахин очень умный, очень деятельный, активный. Он постоянно чем-то занимается, не проводит ни секунды без движения. Купив сад, он потрясён, опьянён, не верит этому. Но вместе с тем с покупкой сада в нём появляются некоторые барские замашки, манеры, интонации, однако его характер от этого не меняется. Нельзя сказать, что он испытывает настоящую жалость к Раневской и остальным. Что случилось, то случилось. Он их предупреждал. Тем не менее, он чувствует себя неловко. И не в малой степени потому, что Варя, которую он определённо по-настоящему любит (в начале спектакля он даже хочет с ней объяснится, но видит, что она не одна и разочарованно уходит), не простила ему именно покупку вишнёвого сада. Не поняла, как он посмел это сделать. Это чувствуется и в её выражении лица, когда она услышала о продаже, и в их прощальном разговоре, когда она старается его не замечать.

Петя Трофимов здесь вовсе не выглядит карикатурным, каким он выглядел в спектакле Някрошюса. Он искренне верит в то, что говорит, и говорит это очень искренно, без излишней патетики, но он не понимает, что сам становится таким же бездельником, каких он ругает на чём свет стоит. Тем не менее, Петя и Аня - самые лучшие, самые искренние и самые счастливые персонажи спектакля и у них действительно есть надежда на настоящую и полную "новую" жизнь.

Фирс не выглядит призраком, духом дома, как у Някрошюса. Он выглядит настоящим заботливым, любящим и трогательным слугой. Его не считают, как у Някрошюса предметом мебели, "многоуважаемым шкафом"; он просто никого не интересует, почти не интересует даже Аню. Его упорно не замечают. Иногда с ним даже заговаривают, отвечают ему, но скоро это надоедает и его с раздражением обрывают. И очень интересно, что, говоря монолог про "многоуважаемый шкаф", Гаев здесь обращается именно к шкафу, но Фирс тут же отзывается, как будто говорят ему. А на него опять не обращают внимание. Даже в разговоре про отправление в больницу его воспринимают только как обузу.

Если продолжить сравнения "Вишнёвых садов" Бородина и Някрошюса, то я могу сказать, что РАМТовский спектакль мне, наверно, понравился даже больше. Он более жизненный, живой, искренний и естественный. Кроме того, персонажи, довольно невнятные у Някрошюса - Шарлотта, Симеонов-Пищик и Епиходов здесь сделаны очень точно. И ещё: Някрошюс, как и почти все режиссёры, поставил Вишнёвый сад как трагедию, а спектакль Бородина показался мне гораздо ближе к авторскому определению жанра.