Актёры

Актрисы

Новое на сайте

Режиссёры

Спектакли

Премьеры 2002-2003

Премьеры 2003-2004

Премьеры 2004-2005

Что надо увидеть

МХТ

Большой театр

Мастерская П. Фоменко

МТЮЗ

"Новый глобус"

РАМТ

САТИРИКОН

Современник

Спектакль "Апостол Павел"

Театр "Cheek by jowl"

Театр "Et Cetera"

Театр.doc

Театр "Апарте"

Театр имени Вахтангова

Театр имени Моссовета

Театр имени Пушкина

Театр "Мено Фортас"

Театр на Покровке

Театр на Таганке

Театр на Юго-Западе

Театр "У Никитских ворот"

Театр Табакова

Учебные театры

Фонд Станиславского

Центр драматургии и режиссуры

Ссылки

Гостевая

Форум

Театр "Комплисите", Лондон

Шум времени

Концепция и режиссура

Саймон МакБерни

Идея

Филипп Седзер

Дизайн

Джоана Паркер

Костюмы

Кристина Канингхэм

Свет

Пол Андерсон

Проекции

Ян Хартли

Звук

Кристофер Шатт,

Гэрет Фрай

Режиссёр

Стивен Кэнни

Помощник режиссёра

Пэрин Депрож

Продолжительность

1 час 40 мин. без антракта

 

Струнный Эмерсон квартет

Филипп Сетзер, скрипка

Юджин Дракер, скрипка

Лоуренс Даттон, альт

Дэвид Финкел, виолончель

Актёры

Гейр Хиттен

Лием Стил

Тэм Ворд

Ювэн Вордроп

Дмитрий Шостакович

Квартет № 15, ми-бемоль минор

Элегия: Адажио

Серенада: Адажио

Интермеццо: Адажио

Ноктюрн: Адажио

Похоронный марш:

Адажио мольто

Эпилог: Адажио

 

Оценка: 0,5

Отзыв: Спектакль начинался очень многообещающе. На сцену выходят музыканты оркестра, кажется, сейчас заиграют… но вдруг гаснет свет, звучит фонограмма аплодисментов, переходящих в шум дождя, переходящий в звук радио. На сцене освещается старый приёмник, ведущий краткий экскурс в историю, который открывается сообщением о том, что "Блэр обратился к населению, потрясённый терактами в лондонском метро" и кончающийся рассказом об изобретении радио.

Однако надеждам не суждено было сбыться. Я наконец узнал, что такое радиотеатр. Слов в спектакле нет, есть только "закадровая" речь - описание значения и восприятия музыки, различные цитаты, почти не прекращающиеся в первой половине спектакля. При этом они в основном практически никак не связаны ни с играемой параллельно музыкой, ни с видеорядом, ни с "картинкой" спектакля, движениями актёров, всё существует отдельно друг от друга. Есть несколько ярких визуальных образов (белые силуэты, как привидения, парящие над сценой; "человек-виолончель"; звёздное небо). Но это всё; в спектакле нет души, нет чувства, они вообще не требуются от актёров, впрочем, очень техничных и в совершенстве владеющих телом; даже "закадровая речь" звучит однотонно, с неменяющейся интонацией, почти без выражения.

Последние 40 минут спектакля оркестр виртуозно исполняет потрясающую по красоте и настроению музыку Шостаковича - но к театру это уже не имеет никакого отношения; театру это противопоказано, в театре такого быть не должно. Совести у МакБерни нет - заставить зрителей, пришедших в театр, 40 минут слушать в полумраке концерт классической музыки! Зал изнемогает, пребывает в полуспящем - полумёртвом состоянии.

После каждого иностранного спектакля всё больше убеждаюсь в том, что русский Театр сегодня самый лучший, самый сильный, самый театральный и, за очень редкими исключениями, худший московский спектакль на порядок выше лучшего зарубежного.